избрать в наших последующих действиях, и Вы можете рассчитывать, милостивый государь, что я не премину, когда для этого наступит время, сообщить Вам последние решения нашего двора и снабдить Вас в соответствии с этим новыми инструкциями. Пока же дело идет только о том, чтобы все подготовить и наладить машину так, чтобы ее можно было использовать для осуществления любого плана или решения, которые события заставят нас пред почесть. Вышеизложенное должно послужить Вам, милостивый государь, руководством в Ваших действиях, которые до сих пор доставляли е. и. в-ву лишь многочисленные поводы приветствовать выбор, который он сделал в Вашем лице для выполнения столь важного поручения. Имею честь... Князь А. Чарторыйский Р. Ѕ. Я отлично понимаю, милостивый государь, какие затруднения возникают для Вас в связи с легкомыслием г-на Форести. Я не преминул переговорить об этом с британским послом здесь и написать графу Воронцову в Лондон, чтобы он объяснился по этому вопросу с английским министерством 58. Но похоже, что решено оставить его на этом посту, учитывая его возраст и, особенно, усердие, с которым он служит своему государю. Следовательно, нужно постараться использовать его с наибольшей выгодой, а пока английское министерство обещало нам дать ему указание вести себя более благоразумно. Что касается письма арматолисов из Мореи французскому комиссару в Занте 59, то скорее всего можно предположить, что это дело рук самого комиссара или одного из других эмиссаров французского правительства и составлено с намерением внушить нам, что они имеют значительную преданную им партию. Если Вам случится получать еще подобные бумаги, Вам нужно будет пересылать их г-ну Италинскому, с тем чтобы он сообщал о них Порте, с целью вызвать у нее тем самым большее недоверие к Франции. А. Чарторыйский Товарищ министра иностранных дел А. А. Чарторыйский послу в Вене А. К. Разумовскому 2(14) августа 1804 г. Соображения Чарторыйского в связи со сведениями, представленными австрийским послом в С.-Петербурге Стадионом о сербском восстании и демаршах, предпринятых в Константинополе по этому поводу Австрией. Богиш ич. Разбор сочинения Н. А. Попова «Россия и Сербия», СПб, 1872, стр. 37-38. No 73 42. Посол в Вене А. К. Разумовский товарищу министра иностранных дел А. А. Чарторыйскому 12(24) августа 1804 г. Mon prince, il y a 10 à 12 jours, mon prince, que le ministre d'Angleterre m'a fait part d'une dépêche confidentielle qu'il avait reçue par courrier de sa cour; il lui était enjoint de ne la communiquer à personne, mais d'en combiner les notions avec celles qu'il pourrait se procurer de ma part sur l'état actuel de nos négociations avec la cour de Vienne. Mr Paget est d'un caractère franc et loyal, il joint à la haine innée d'un Anglais une animosité personnelle contre le gouvernement français et son chef; ardent et impétueux par caractère, il est quelquefois léger et inconsidéré, mais toujours docile à la voix de ceux, pour qui il a conçu estime et amitié; c'est à ce dernier titre que son premier mouvement a été de me laisser lire sa dépêche in extenso, et c'est par le même motif qu'il ne m'a pas été difficile de le détourner de l'idée qu'il puisait dans ses bonnes intentions de communiquer au ministère ici ce que sa cour serait disposée de faire en faveur de celle de Vienne, au cas où elle voulût agir contre la France. 11 m'a paru prudent, mon prince, d'exiger de lui cette réserve en la motivant sur ce que les premières bases d'une nouvelle coalition devant être posées par l'Angleterre et la Russie, il fallait ajourner toute ouverture de sa part visà-vis de la cour de Vienne, jusqu'à ce que la nôtre fût plus avancée dans ses négociations. Me trouvant dans le cas par là de satisfaire à sa demande où en étaient nos négociations avec la cour de Vienne? je ne pus m'empêcher de lui dire qu'il y en 'avait une sur le tapis; ce n'était que lui répéter ce qui déjà, depuis plusieurs mois, a percé de nos rapports actuels avec la cour de Vienne; «mais, ajoutais-je, Vous voyez combien peu on est disposé ici à prendre une part active dans les affaires, j'espère qu'avec le temps on parviendra à leur inspirer plus de confiance et de résolution, et si cela nous mène à quelque chose de positif, je Vous promets de Vous en faire part». Je Vous prie, mon prince, de demander les ordres de s. m. l'empereur sur la mesure que j'aurai à garder vis-àvis de Mr Paget dans l'espèce d'engagement que la circonstance m'a fait contracter avec lui. La dépêche susmentionnée de milord Harrowby aura, je n'en doute point, été communiquée à notre auguste cour; elle annonçait l'empressement de s. m. britannique d'entrer dans un nouveau concert avec les puissances du continent; elle en fondait le plus solide appui sur ses rapports avec la cour de Russie et sur les sentiments magnanimes de l'empereur notre maître, elle y joignait l'intention de la cour de Londres de subvenir pécuniairement à l'aide des puissances coalisées en stipulant la somme totale, qu'elle destinait à cet emploi, formant 5 millions [livres] sterling par an, et la répartition de cette somme, dont il en serait revenu pour la part de l'Autriche 200 mille livres sterling par mois. Mr Paget, à la suite de cette confidence, me dit avoir été informé qu'un courrier avait été expédié pour St.-Petersbourg, en même temps que le sien, et c'est ce qui m'a fait naître la supposition que celui, qui m'a été annoncé par v. ex., avait été retardé pour combiner cet objet avec ceux qui auraient motivé les ordres que j'avais à recevoir. J'ai l'honneur ... Получено 25 августа 1804 г. Печат. по подлиннику. Clo mtel A. de Rasoumoffsky Перевод Господин князь, 10-12 дней тому назад английский посланник сообщил мне о конфиденциальной депеше 6%, полученной им с курьером от его двора; ему было предписано никому не сообщать о ней, но сопоставить имеющиеся там сведения с теми, которые он сможет получить у меня относительно того, в какой стадии находятся сейчас наши переговоры с венским двором. Г-н Пэджет отличается открытым и прямодушным характером, врожденная ненависть англичанина сочетается у него с личной неприязнью к французскому правительству и его главе; страстный и порывистый по характеру, он иногда бывает легкомыслен ным и опрометчивым, но в то же время всегда прислушивается к голосу тех, к которым он питает уважение и дружеские чувства; именно потому, что он относится ко мне, как к другу, первое, что он сделал, - это дал мне прочесть свою депешу in extenso, и по этой же причине мне без особого труда удалось убедить его отказаться от намерения, основывавшегося на самых лучших его побуждениях, — сообщить здешнему министерству о том, что его двор готов сделать в пользу венского двора, в случае если последний пожелает действовать против Франции. Я счел благоразумным, князь, предложить ему воздержаться от этого шага, мотивируя это тем, что, поскольку основы новой коалиции должны быть заложены Англией и Россией, нужно подождать с какими-либо предложениями с его стороны венскому двору до тех пор, пока наш двор не достигнет определенных успехов в переговорах Поэтому, будучи вынужден ответить на его вопрос о том, в какой стадии находятся наши переговоры с венским двором, я не мог не сказать ему, что они ведутся; это означало лишь повторить ему то, что еще несколько месяцев тому назад стало известно о наших нынешних сношениях с венским двором. «Но, - добавил я,- Вы сами видите, сколь мало здесь расположены к активному участию в делах; я надеюсь, что со временем удастся внушить им больше доверия и решительности, и если это приведет нас к чему-либо положительному, то я обещаю сообщить Вам об этом». Я прошу Вас, князь, испросить повелений е. и. в-ва относительно того, кой мере я должен выполнить обязательство, которое обстоятельства вынудили меня взять на себя по отношению к г-ну Пэджету. Вышеупомянутая депеша милорда Гарроуби, как я в ка в этом нисколько не сомневаюсь, будет сообщена нашему августейшему двору; в ней говорилось о готовности его британского в-ва заключить новое соглашение о совместных действиях с континентальными державами; при обосновании этого в депеше делался упор на отношения английского двора с русским двором и великодушные чувства нашего государя императора; вместе с тем в ней говорилось о намерении лондонского двора оказать денежную помощь державам, которые будут участвовать в коалиции, и указывалась общая сумма, которая будет выделяться для этой цели; эта сумма составит 5 млн. фунтов стерлингов в год; в депеше намечено и распределение этой суммы, из которой на долю Австрии должно приходиться 200 тыс. фунтов стерлингов в месяц. После этого доверительного сообщения г-н Пэджет сказал мне, что его уведомили о том, что одновременно с курьером к нему был также послан курьер и в С.-Петербург; именно в связи с этим у меня зародилось предположение, что курьер, о котором в. с-во мне сообщили, был задержан с тем, чтобы иметь возможность согласовать этот вопрос с другими, вызвавшими необходимость тех повелений, которые я должен был получить. Имею честь... Граф А. Разумовский 43. Товарищ министра иностранных дел А. А. Чарторыйский 13(25) августа 1804 г. Милостивый государь мой Андрей Яковлевич! Государь император, апробуя все подвиги Ваши, чинимые в настоящих обстоятельствах для удержания Порты в привязанности к России, с удовольствием усматривает, что Вы неослабно печетесь о сем предмете. Содержание ноты 1, , врученной Вам рейс-эфендием в ответ на сообщение, учиненное Вами о мерах, принятых нами вследствие происшествия в Етенгейме, было весьма приятно е. в-ву, что не оставите сказать помянутому министру. ** Относительно до возобновления союзного трактата с Портой * имею Вам сказать, что в депеше писанной к Вам по высочайшему повелению, коснулся я сего предмета единственно, чтобы удостовериться о расположениях оной при обстоятельствах, кои представляли тогда скорым разрыв с Франциею и, сверх того, дабы внушением сим побудить Порту к безостановочному пропуску войск наших, в Корфу отправленных; ибо в существе трактат союзный, ныне у нас с Портою существующий, коего срок еще не скоро кончится, не будучи нимало для нас выгоден, а более в тягость, мы не можем оный возобновить в том же смысле, и для того необходимо нужно нам снестись предварительно с лондонским двором для соглашения, какие перемены должно сделать в оном и на каком точно основании возобновить его, дабы сделать полезным для нас; принимая в уважение и то, что Порта не может соединиться Франциею или руководствоваться ее советами, видя явно, что чрез сие подвергнется опасности потерять дружбу России и Англии в такое время, когда ни малейшая не предстоит ей возможность получить какое-либо вспоможение от французского правительства, нет ни малейшей надобности в том нам спешить. Со всем тем нужно, однако же, оную успокоить и удалить всякое худое впечатление, которое может произвести медленность, с какою к тому мы приступаем, узнать ее охотливость для возобновления нашего союза, а потому и должно Вам теперь же сообщить рейс-ефендию, что государь император с особенным удовольствием известился о готовности, изъявленной е. в-вом султаном на возобновление союзного трактата1 и, что, зная теперь положительно дружественное расположение Порты, мы не оставим без потери времени снестись с лондонским двором, дабы * См. т. 1, прим. 86. ** См. док. 11. пригласить оный к соучастию в сем трактате, что и сама Порта нужным в своих с Вами сообщениях признает; что, действуя повсюду совокупно нами для охранения Турецкой империи, необходимо нужно при настоящем положении дел таковое оного двора соучастие, и что, по получении из Лондона на наши сообщения ответа, отсюда даны Вам будут тогда надлежащие предписания. Сверьх того, Вы можете собственно от себя в разговорах приметить рейс-ефендию, что по причине перемены министерства в Англии*2, болезни короля и медленности, свойственной сему правительству при производстве дел по иностранному департаменту, нельзя ожидать скорого оттуда отзыва; но что, невзирая на то, однако, Порта может пребыть в полном уверении, что дружба наша непременна и что желание наше возобновить с нею союз есть самое чистосердечнейшее. Таковыми и другими подобными рассужде ниями, кои по местным познаниям Вам более должны быть сведомы, я уверен, что в. пр-во потщитесь всемерно и с крайним благоразумием и осторожностию исполнить сии поручения к совершенной благодарности е. и. в-ва. В заключение остается лишь сообщить в. пр-ву, что, хотя поведение Ваше в последовавшей у Вас распре с английским посланником Стратоном " весьма похвально, желательно, однако же, чтоб дело сие не так далеко было простерто, поелику может оное заставить турецкое министерство думать, что наша дружба с Англией не в такой степени, как она предполагала и в какой она действительно теперь находится. Для воспрепятствования же, чтобы представления, каковые г-н Стратон может сделать своему двору для собственного оправдания в своем поведении, не произвели худого какого-либо впечатления, я изъяснялся по сему предмету с английским здесь находящимся послом, который и обещал мне донести в Лондон о происшествии сем в прямом его виде. Пребываю... Печат. по подлиннику. Князь] Адам Чарторыский Нота поверенного в делах в Париже П. Я. Убри 63 16(28) августа 1804 г. В ноте сообщается, что, поскольку французское правительство, несмотря на стремление России к установлению согласия с Францией, постоянно нарушает свои обязательства по отношению к ней, русское правительство приняло решение о прекращении дипломатических отношений с Францией. С5. РИО, т. 77, стр. 705-712. 44. Посланник в Константинополе А. Я. Италинский No 203 17(29) августа 1804 г. Monseigneur, l'événement qui a fait mettre à la disposition de la Porte la forteresse de Belgrade, et dont j'ai l'honneur de communiquer les détails à v. ex. par une dépêche du jour, ne me permet plus de suivre les instructions qu' elle m'a adressées le 17 de juillet ❝ relativement aux Serviens, ni la marche que je m'étais moi-même tracée et que j'ai eu le bonheur de voir approuvée pour parvenir à leur assurer un avenir plus heureux. 65 Il me restera la voie des insinuations près de la Porte, pour que la nation servienne ne perde pas entièrement le fruit qu'elle espérait de recueillir de ses efforts contre les oppresseurs dont elle se trouve délivrée, il est vrai, mais qui peuvent facilement avoir pour successeurs des personnages dont les principes ne lui seraient pas moins funestes, s'il leur était permis de s'y livrer impuné ment. Aujourd'hui que les Serviens ne menaceront plus une place de l'importance de celle de Belgrade, et que la Porte s'en est assuré la possession, le ministère ottoman ne pourra point concevoir l'ombrage de mon intercession en faveur de ce peuple. D'ailleurs, la Porte est actuellement accoutumée à m'entendre la conseiller de ménager les sujets chrétiens et d'employer à leur égard un système de modération et de justice, le seul capable de les détourner des insinuations que les ennemis de l'Empire ottoman auraient la facilité de leur faire pour secouer son autorité et pour les engager à seconder leurs projets. C'est d'après ces considérations que j'ai commencé à lui donner le conseil de satisfaire les Serviens dans les demandes qu'ils pourront lui faire pour assurer leur tranquillité, au lieu de se prévaloir contre eux de l'événement qui a fait rentrer sous son autorité immédiate la place de Belgrade; que le ministère ottoman ne devait pas se dissimuler que c'est à leur dévouement et à leurs courageux efforts qu'il doit, pour ainsi dire, cette heureuse circonstance qui lui permet d'établir dans cette forteresse l'ordre de choses le plus convenable aux intérêts de la Porte, et où depuis plusieurs années son pouvoir était nul, les dais y ayant substitué le leur. J'ai cru aussi devoir lui représenter qu'il ne devait pas perdre de vue que Kontchanchali, dont la conduite a déterminé l'expulsion et la destruction des dais, était cependant un des lieutenants de Passvand-oglou ; et qu'il ne serait pas impossible qu'il ait eu le projet de servir en apparence la Porte, mais que dans le fond il ne songe à profiter de sa position actuelle dès que le moment lui paraîtra favorable; que sous tous les rapports le ministère ottoman devait satisfaire les Serviens, mais qu'un intérêt très majeur de la Porte devait la porter à se concilier l'amour de ces habitants, puisque dans telle circonstance critique qui peut survenir leur concours pourrait lui être d'une grande utilité. Je ne connais pas encore précisément les demandes des Serviens; ce que je sais seulement c'est, qu'avant même la destruction des dais, la Porte avait accordé à ces habitants d'avoir une espèce de représentant auprès du pacha de Belgrade pour soigner les intérêts de leur pays. Ce n'est point une mesure suffisante, sans doute. J'espère par les informations, que j'ai prié le prince Ypsilanty de me transmettre, être à même de connaître l'espèce de négociation qui pourra s'établir entre la Porte et les Serviens qui naturellement ne consentiront pas à rentrer dans leurs foyers que sous de bonnes enseignes, et je ferai en sorte qu'ils soient satisfaits autant que possible, et que dans ce cas ils soient instruits de l'intercession de la cour impériale en leur faveur. La Porte n'aurait pas été éloignée de constituer la Servie en principauté à l'instar de la Valachie et de la Moldavie, c'est-à-dire d'accorder à cette contrée quelques privilèges et de lui donner pour prince un Grec du Fanal; quelques ministres ottomans auraient trouvé leurs intérêts dans cette disposition; mais une considération majeure a prévalu dans le Conseil et a fait rejeter ce projet : le ministère ottoman a pensé que de cette nouvelle position de la Servie, il en pourrait résulter avec le temps pour la Porte la même gêne qu'elle croit éprouver par les stipulations concernant la Valachie et la Moldavie. Cette idée a été pour elle un motif déterminant de ne pas ériger la Servie en principauté. L'internonce par le silence qu'il a.gardé envers la Porte sur la destruction des dais a confirmé le ministère ottoman dans le soupçon que la cour de Vienne avait quelque arrière-pensée dans cette affaire; au moins le reis-effendi a |