tout dans le cas que nous nous attirerions trop tôt des embarras du côté de la Turquie. 11. Si l'on convenait de la nécessité de forcer le roi de Prusse de prendre un parti, ce qui arriverait au moment où nous demanderions le passage par les Etats prussiens pour une armée russe qui irait déloger les Français du Hannovre, il faudrait que nos opérations de ce côté-ci soient facilitées par celles de l'armée suédoise unie au corps hannovrien et par l'armée autrichienne d'observation. Une diversion anglaise dans le nord de la Hollande serait dans ce cas toujours nécessaire. 12. Si l'on se décidait à laisser le roi de Prusse neutre (décision dans laquelle l'avis de la cour de Vienne doit entrer pour beaucoup) l'armée russe de 40 000 hommes destinée pour le Nord pourrait aussi dans ce cas longer la frontière de l'Autriche et se porter vers les Pays-Bas. Cette direction forcerait les Français à évacuer le Hannovre ou du moins à le dégarnir; et les armées russes, hannovriennes et anglaises, pourraient également commencer leurs opérations avec vigueur pour effectuer leur jonction avec nous en rejetant les Français Idans le sud de la Hollande. Печат. по подлиннику (автограф А. А. Чарторыйского). Перевод Дополнительные замечания данной его к инструкции, императорским величеством г-ну Новосильцеву 1. Когда говорится о Швейцарии, то имеется в виду, что это наименование включает в себя не только собственно Швейцарию, но также и Валлис, Вальтеллину, Граубюнден и т. д. 2. Если бы когда-либо можно было осуществить такое переустройство Германской империи, которое сделало бы эту федерацию более сильной и счастливой, отделив от нее Пруссию и Австрию (провозглашение Австрийской наследственной империи, как кажется, является первым обстоятельством, благоприятствующим этому), то, возможно, следовало бы присоединить Голландию и Швейцарию к германскому сообществу, что значительно укрепило бы его, учитывая географическое положение этих двух стран. Их язык и национальный Характер жителей, наряду со взаимной пользой, которая проистекла бы из этого, являются звеньями цепи, которая могла бы связать их с Германией. 3. Штатгальтерство, возможно, могло бы послужить наделом для одной из русских ве ликих КНЯЖОН. 4. Необходимо каждый раз, когда представится случай, предостерегать английское правительство относительно лживых сообщений, советов и интриг французских принцев и эмигрантов, причинивших столько вреда союзникам в прошлую войну. 5. Разумеется, континентальная война против Франции может быть начата только при условии, что в ней примет участие Австрия. Именно на то, чтобы склонить ее к этому, должны направить свои усилия Россия и Англия, решаясь на наступательные действия. Если же Австрия будет упорно придерживаться оборонительной политики, а Бонапарт не спровоцирует ее, то в этом случае потребуются иные комбинации. 6. Там, где говорится о выгодах, которые обе державы должны были бы обеспечить себе после окончания войны, не указано конкретно, какие именно приобретения могли бы быть сделаны, так как том, что касается России, только поведение ее соседей и действия, которые пришлось бы, возможно, предпринять против них, создали бы возможности для этого и предоставили свободу действий в этом отношении. 7. Впрочем, следовало бы избегать, насколько и пока это возможно, того, чтобы нас могли обоснованно упрекнуть в тех же недостатках, которые присущи нашему противнику, и в том, что и нас обуяло властолюбие и жажда завоеваний. Если бы мы выказали такие намерения, это не преминуло бы вскоре вызвать по отношению к нам в той или иной степени чувства, подобные тем, которые все правительства питают против Бонапарта, даже если они и скрывают это. Подобные намерения с нашей стороны более, чем любые другие, должны быть полностью подчинены обстоятельствам и зависеть от них таким образом, чтобы целесообразность их осуществления определялась в зависимости от того, как сложатся эти обстоятельства в ходе событий. 8. Император намерен выставить 110 тыс. человек с самого начала войны. Остальные его войска будут находиться на границах его владений в полной готовности к действиям против Пруссии и Турции, если в этом будет нужда. В ряде случаев могла бы возникнуть необходимость в том, чтобы англичане предоставили нам транспортные суда для войск, перебрасываемых из Черного или Балтийского морей. 9. В приложении к сему находится проект договора о союзе с Портой 31. Англия могла бы составить подобный проект или присоединиться к нашему. Документ этот является лишь черновым наброском; содержание его окончательно не определено, а над стилем нужно еще поработать. Если бы нам удалось ввести с согласия Турции гарнизоны в некоторые ее владения и если бы эту империю следовало сохранить, то перед уходом оттуда можно было бы добиться создания одной или двух республик греческой и словенской под сюзеренитетом обеих империй, наподобие Республики Семи островов. Обсуждение статьи о покровительстве грекам должно быть отложено на самый конец. Пока остается неясным, каково мнение лондонского двора на этот счет, и нужно позондировать почву, для того чтобы решить, целесообразно ли полностью раскрыть ему наши намерения в этом вопросе или же в настоящее время лучше обойти его молчанием, поскольку лондонский двор также не упоминал о нем. Система, которой придерживался в этом вопросе г-н Питт до революции, должна внушить нам осторожность. 10. В приложении имеется также другой проект, составленный в предположении, что при заключении договора с Портой мы ограничимся обеспечением себе лишь некоторых выгод, которые можно было бы приобрести, не настраивая ее против себя и не возбуждая опасений у других держав, которые в первом случае могли бы предположить наличие у нас враждебных Порте намерений. Возможно, было бы благоразумнее придерживаться сначала такого образа действий и обратить все наше внимание и все усилия в первую очередь на то, чтобы заставить Пруссию принять какое-нибудь решение. Слабость Турции убеждает нас в том, что в отношениях с ней нам легко будет добиться своего и что вполне допустимо отложить применение к ней решительных мер. Иначе обстоит дело с Пруссией, которая может серьезно помешать нашим операциям, особенно если бы мы преждевременно навлекли на себя затруднения со стороны Турции. 11. Если бы было признано необходимым заставить короля Пруссии определить свою позицию, что могло бы произойти в момент, когда мы потребовали бы пропустить через прусские владения русскую армию, предназначенную для изгнания французов из Ганновера, то нужно было бы, чтобы наши операции в этом районе были поддержаны совместными действиями шведской армии и ганноверского корпуса и австрийской обсервационной армией. И в этом случае сохраняется необходимость осуществления англичанами диверсии на севере Голландии. 12. Если бы было решено позволить королю Пруссии оставаться нейтральным (при принятии такого решения большое значение должно быть придано мнению венского двора), то в этом случае 40-тысячная русская армия, предназначенная для действий на Севере, могла бы также пройти вдоль австрийской границы и двинуться к Нидерландам. Движение наших войск в этом направлении вынудило бы французов полностью или по крайней мере частично эвакуировать Ганновер. Тогда русские, ганноверские и английские армии могли бы равным образом начать решительные действия, с тем чтобы соединиться с нами, отбросив французов на юг Голландии. Главноуправляющий в Грузии П. Д. Цицианов 14(26) сентября 1804 г. Предлагает вступить в подданство России и обещает обеспечить защиту от врагов. АҚАҚ, т. 11, стр. 571-572. 52. Товарищ министра иностранных дел А. А. Чарторыйский No 5 18(30) сентября 1804 г. Милостивый государь мой Андрей Яковлевич. Из донесений посла нашего в Вене графа Разумовского** известно нам стало, что утушилось уже возмущение славено-сербов преданием смерти 4 даев, бывших причиной оного; двор же венский, снисходя на прошение народа сего, обещал ходатайствовать у Порты об устроении жребия его, и на сей конец думать должно, что 筆 21 уполномочит интернунциуса своего, в Константинополе пребывающего, покровительствовать депутатов сербских, когда прибудут туда. По поводу чего и поспешаю я, известив о сем в. пр-во, по высочайшему повелению изложить к попечению Вашему поручение, на Вас по обстоятельствам сим возлагаемое. 38 Участие, которое двор наш всегда принимал в сей единоверной нам нации, заставляет желать, чтобы благосостояние ее учинилось прочным на будущие времена; для достижения же сего наилучшим нам кажется средством, чтобы Россия содействовала в ходатайствах за оную у Порты, тем паче, что провинция, народом сим обитаемая, не будучи нам сопредельна, заступление наше не может быть подозрительно министерству турецкому. Не прилично было бы, однако, вмешаться нам в сие дело без убедительного прошения сей нации; но как уже обращалась она единожды к в. пр-ву 8, то я с вероятностью думаю, что и ныне чрез своих депутатов будет просить Вашей защиты; а, естьли бы сие ими и не было учинено, полагая, может быть, мало надежды в успехе такового их подвига, то нужно, чтоб приложили Вы старание, как скоро депутаты их в Константинополь прибудут, внушить им посторонним образом и посредством такого канала, по которому действование Ваше отнюдь не могло бы соделаться приметным, что без существенного участия в деле их двора российского неможно будет им полагаться на обещание Порты, а вместе с сим стараться предуспеть, чтоб депутаты, внушениями таковыми убежденные, обратились к Вам с письменными просьбами о употреблении посредства Вашего в их искательствах. Достигнув сего, не оставите Вы тогда действительно ходатайствование в их пользу у турецкого министерства, употребляя для сего все те рассуждения, кои благоразумная Ваша опытность покажет Вам нужными для доставления сербам прежних их прав и восстановления посреди их совершенного спокойствия. С интернунцием же австрийским имеете при удобном случае объясниться в том смысле, что по желанию государя императора удостоверить Порту Оттоманскую, что Россия и Австрия по союзу, между обеими империями существующему, непременным правилом приняли содействовать во всяком случае одна другой, предписано Вам подкрепить Вашим ходатайством старания его о сербах. Я не оставил также по предмету, в сей депеше содержимому, дать надлежащие наставления генеральному консулу Жерве письмом моим, с коего при сем для сведения Вашего прилагаю копию Пребываю... 83 К[нязь] Адам Чарторыский Получено 12(24) октября 1804 г. Печат. по подлиннику. Поверенный в делах в Париже П. Я. Убри товарищу министра иностранных дел А. А. Чарторыйскому 21 сентября (3 октября) 1804 г. Сообщает о получении разрешения на выезд из пределов Франции. Сб. РИО, т. 77, стр. 752-755. Поверенный в делах в Париже П. Я. Убри товарищу министра иностранных дел А. А. Чарторыйскому 22 сентября (4 октября) 1804 г. Отчет о неофициальных переговорах во Франкфурте с Коленкуром, в ходе которых последний вернулся к выдвигавшейся ранее Талейраном идее заключения нового договора между Россией и Францией. Поскольку Убри настаивал на выполнении французским правительством прежних обязательств перед Россией, Коленкур от имени Наполеона заявил, что Убри может продолжать свой путь, так как русские условия неприемлемы. Сб. РИО, т. 77, стр. 757-763. 53. Нота посланника в Константинополе А. Я. Италинского 26 сентября (8 октября) 1804 г. Нижеподписавшийся чрезвычайный посланник и полномочный министр е. в-ва императора всей России имел честь объявить оттоманскому министерству, что августейший государь его, союзник султанского в-ва, желал и требовал, чтоб признание императора французов последовало в одно время и совокупно с ним; в то же время представил он, что требование сие, основанное на точном постановлении союзного трактата 67, не личными видами внушено было е. и. в-ву, но единым токмо попечением о спокойствии европейских областей, угрожаемых еще властолюбием Франции; изложил истинную и единственную причину, то есть: довести французское правительство до исполнения отклоняемых доселе статей*, торжественно постановленных с российским двором и сопряженных с пользою Оттоманской империи, поелику о том предлежит дело, чтоб обеспечить навсегда ее границы и ее спокойствие удалением французских войск из Неаполитанского королевства; нижеподписавшийся не оставил также министерства в неведении в рассуждении последствий, которые неизбежно навлекло бы настоящее и неусловленное признание, и не скрыл, наконец, неприятного чувствования, произведенного в е. и. в-ве завязчивостью (la contexture) ответной ноты 84, присланной от Порты французскому послу; ни в рассуждении подозрений, которые е. в-во по сему же поводу возымел о последовавших затем расположениях ее к признанию. Но нижеподписавшийся, исполнив после того весьма приятную для него обязанность, донеся е. и. в-ву с последним курьером о решительном ответе 85, данном сему послу и конфирмованном его султанским в-вом, радуется предварительно о том, что вскоре должен будет изъявить Высокой Порте полное удовольствие августейшего своего монарха, поелику нижеподписавшийся не может предполагать, чтобы декларация, учиненная сегодня от посла Брюна о скором его отъезде, вынуждаемом сим самым ответом, в состоянии была поколебать Высокую Порту или увлечь к противному какому предприятию. Уважение к собственному достоинству, к своим обязательствам, совершенное познание истинных своих выгод, своего положения, союзников своих и французов, все, конечно, не позволяет ей быть в нерешимости ни на одно мгновение: она должна видеть, с одной стороны,- французское правительство, которое умножает противу нее оскорбления и вероломные поступки с того времени, как заключен трактат Париже**, которое не престает угрожать областям ее непременным расположением много * Имеется в виду русско-французская секретная конвенция 1801 г. (см. т. 1, док. 22). ** Имеется в виду франко-турецкий мирный договор 1802 г. (см. т. 1, прим. 133). численной армии близ самых границ ее, которое снабжает военными снарядами Магнию, старается обольстить христиан, и именно морейское духовенство, обещая обратить на монастыри и церкви вакуфы, принадлежащие мечетям полуострова сего, которое принимает в Египте и причисляет к мамелюкам всякого рода тамошних жителей, которое, наконец, отлагает исполнение неприятельских и революционных своих видов по совершенной невозможности произвесть оные в действие. С другой стороны, должна видеть двух союзников своих Россию и Англию. Последняя, согласясь при явно оборонительной войне со своей стороны на нейтралитет Оттоманской империи вопреки постановлений оборонительного и союзного трактата, полагает при всем том морскими силами своими неодолимое препятствие французам войти в оттоманские владения. Первая отправлением, с великим иждивением сопряженным, нарочитого корпуса войск в Корфу, дабы надзирать оттуда за их движениями и положить препону их успехам, старается уничтожить их происки, и утвердив греков, подданных Высокой Порты, в верности к своему государю назначением отличных чиновников и консулов в Монтенегро, в Морею и в Румелию. Она должна видеть, наконец, что Англия, владычествуя всеми морями, может с часу на час покрыть своими судами воды сей империи, и что Россия граничит с оттоманскими областями на необъятном пространстве как на сухом пути, так и морем, но что обе обращают средства своего могущества на сохранение токмо сей империи, которую они поддержали уже, и на совершенное разрушение коей французское правительство не перестает умышлять. Рассуждения сии будут, без сомнения, уважены министерством толико мудрым и толико сведущим, каково оттоманское; но если бы паче чаяния Высокая Порта, забыв чем она обязана самой себе, чем она была и есть еще обязана двум своим союзникам, по гибельной и постыдной слабости вознамерилась отменить или дать иной какой-либо смысл положению, торжественно учиненному, торжественно утвержденному его султанским в-вом и торжественно возвещенному французскому послу **, нижеподписавшийся долгом поставляет объявить, что она сама произнесла бы с той самой минуты уничтожение союзов своих и ниспровержение политической своей системы и что оба двора, переменив тогда же свою систему, примут те меры, которые достоинство их, выгоды и местоположение их могут им внушить. 85 Естьли французский посол туне воображает, что правительство его не может более оставить его здесь потому, что Высокая Порта, по причинам гораздо важнейшим и неопровергаемым, отлагает признать императором Бонапарте, Высокая Порта может судить сама, что в противном случае достоинство е. и. в-ва и охранение областей его потребовали бы таких мер, которые были бы несовместны с пребыванием в здешней столице министра с его стороны, ибо е. и. в-во не мог бы с той самой поры почитать иначе Оттоманскую империю как провинциею французскою, а министерство ее как совершенно подчиненным воле французского правительства. Сколь ни тягостно для нижеподписавшегося представлять замечания сии на рассмотрение Высокой Порты, но уполномочен на сие и даже понужден неоднократными предписаниями, полученными от августейшего государя своего, с самого того времени, как началось дело о признании, и остававшимися без действия, поколику мнил он, что обстоятельства не требо вали того. Но теперь, кажется, не терпят они отлагательства. Высокая Порта не может более колебаться. Она должна сделать выбор между своими союзнии Франциею и измерить в благоразумии своем выгоды и неудобства, могущие последовать от одного и другого выбора, естьли только могут они быть поставлены в сравнение. ками |